Отправлено: 21.05.09 20:10. Заголовок: ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ СИМВОЛИЗМ ЖЕСТОВ В ХРИСТИАНСКОЙ ИКОНОГРАФИ

Был разговор на одном иконописном форуме о перстосложениях на иконе, я указывал на ораторский жест, слушали, переписывались...без фанатизма. Итогом явилась статья от Администрации того сайта в их "Базу знаний" по этому вопросу. Считаю это небольшой, но победой, хоть часть людей не будет тыкать на ораторский жест и говорить что там изображено имясловное и попрекать этим старообрядцев.
Собственно сама статья:
Доклад, прочитанный на Первых Покровских педагогических чтениях
"Диалог отечественных светской и церковной традиций"
в секции "Психология в свете православной традиции"
(РГПУ им. А.И.Герцена, г. Санкт-Петербург, 13 октября 2000 года)

В последнее десятилетие в России стала известна и популярна область психологии, изучающая человеческое сознание и его проявление в жестикуляции. Многие исследования, посвященные языку телодвижений, претендуют на то, что данная область является новой и недостаточно разработанной. [4] Совершенно неожиданно можно обнаружить, что психологический символизм жестов является одним из выразительных средств, используемых христианским иконописанием с древнейших времен.
Уже в первые века христианства, вскоре после своего зарождения, иконописание выделилось в отдельную область художественного искусства. Это было обусловлено особой задачей иконы: не только изобразить личность Господа Иисуса Христа по Его человеческой природе или лики святых, но и по-возможности передать графическими тварными средствами неизобразимую нетварную благодать, которая была явлена во Христе как Богочеловеке, а в святых — по причине их праведной жизни.
Цель иконы — изобразить преображение тварной плоти Божественным духом. Эта цель не сводится к тому, чтобы показать только динамику библейских или церковно-исторических событий, — ибо понимание иконы как Библии для неграмотных допускали и иконоборцы. Икона должна приоткрыть молящемуся перед ней человеку тайну того состояния духа, которое было присуще изображенному на ней подвижнику. Взирая на иконописные лики святых мы, в свою очередь, стремимся быть подобными им не только во внешнем делании добра, но и во внутреннем преображении человеческой природы Божественной благодатью. Смысл иконы — быть образцом духовного состояния на молитве и руководством к правильной молитве. [5, 135–136]
В силу особенного назначения икона уже с древнейших времен имеет свой особый художественный стиль, решительным образом отличающий ее от светской картины. Легко видеть это различие при сравнении традиционной канонической древнерусской иконы с западными картинами на библейские темы, ставшими популярными в России с XVIII века. На западных картинах присутствует попытка изобразить духовное начало ярко выраженными материальными средствами: вместо нимбов мы видим исходящие от главы сияющие лучи, белизна лиц подчеркивает телесную крепость, изображенные лица патетически жестикулируют. Авторы таких картин смотрят на события священной истории исключительно с внешней стороны, не пытаясь проникнуть в духовный смысл происходящего. [3, 145] Например, пришедший к нам с запада иконографический тип праздника Пасхи представляет Христа выходящим из гроба или стоящим около него, в белой погребальной плащанице со знаменем в руке. Вокруг Христа можно видеть падающих ниц испуганных стражей и почтительно коленнопреклоненных ангелов. [3, 144–145] Жестикуляция на таких картинах передает именно внешнюю динамику, движение, и хотя она делает это выразительно, мы оставляем ее вне рассмотрения, потому что она не дает нам ничего нового по сравнению c обычной символикой жестов на светских картинах или в театре. А вот на канонической иконе Пасхи мы не видим момента воскресения Христова, и не случайно — ведь согласно Евангелию никто не видел момента воскресения: ученикам являлся уже воскресший Господь. Поэтому «тот, кто пытается воссоздать … внешность Воскресения Христова, … становится перед необходимостью следовать своему вымыслу». [3, 145] Каноническая икона Пасхи доносит до нас описанное в Новом Завете (1 Пет. 3:19) событие схождения Господа Иисуса Христа во ад и освобождение из адовой темницы прародителей рода человеческого Адама и Евы и всех ветхозаветных праведников. Таким образом, традиционная икона стремится донести до нас прежде всего внутреннее содержание события — искупление рода человеческого Иисусом Христом в Его страданиях и славном воскресении.
Для символического изображения духовного начала графическими средствами каноническая икона прибегает к особому выразительному языку. Сюда относится и обратная перспектива, и изображение лика подвижника просвещенным некиим невечерним светом изнутри, что является символом пребывания в нем Божественной благодати. Изображение одного предмета на фоне другого означает, что первый находится внутри, в границах второго. Поэтому на на иконе Рождества Христова ясли, в которых лежит Богомладенец, изображены вне пещеры, на фоне ее, а на иконе Знамения Пресвятой Богородицы отрок Эммануил написан на фоне пречистого чрева Богоматери.
Однако не следует забывать, что на иконе всегда изображены реальные, а не вымышленые лица и события священной истории. И чтобы подчеркнуть эту связь с историей, выразить динамику, но в то же время передать и внутреннее состояние изображенных святых, и смысл события, то есть, статику, икона в своем языке прибегает к символизму жестов, на котором мы остановимся более подробно.
Всем хорошо известна поясная икона Господа Иисуса Христа, на которой Он изображен с открытым Евангелием в левой руке и с правой рукой, пальцы которой сложены особым образом. Народное сознание обычно понимает это как благословение Господом молящегося. Поэтому на живописных иконах XIX–начала XX веков пальцы правой руки Спасителя изображаются сложенными в так называемое священническое «имясловное» благословение, когда они изображают греческие буквы IC XC. Но если мы внимательно посмотрим на традиционную древнерусскую или византийскую икону, мы вовсе не найдем там имясловного благословения, а обнаружим, что правая рука Христова имеет несколько иной жест: большой палец соединен с малым средним, а остальные разогнуты.
Обратившись к историческим данным, мы с удивлением узнáем, что данный жест символизирует не благословение, а то, что Спаситель изображен в процессе произнесения речи, а именно — он благовествует евангелие Царства Божия. [2, 492] Еще дохристианскими портретистами этот жест был введен для обозначения момента публичного выступления и был взят из тогдашней общественной практики. Уже у ассирийцев, египтян и индийцев имелся обычай посредством перстосложения передавать, что изображенные на картинах лица должны быть понимаемы именно говорящими. [2, 492-1)] Позже традиция жестикуляции прослеживается и в культуре древнего Средиземноморья: греческие и римские ораторы, восходя на кафедру, приглашали слушателей к молчанию и вниманию, поднимая перстосложенную руку, и во время произнесения речи жестикулировали особым образом. [2, 493]
У Квинтиллиана можно найти подробное объяснение наиболее употребимых ораторских жестов греко-римского мира. Например, соединение малого среднего пальца с большим, при котором остальные протягивались — то есть, тот жест, с которым изображен на иконах Спаситель — означал начало речи, а также сам процесс повествования, иногда — порицание или обвинение. Подгибание двух средних перстов под большой и протягивание остальных подразумевало активное начало речи. Подгибание всех перстов и распрямление указательного символизировало порицание или, собтвенно, указание. По записям Квинтиллиана и Апулея можно насчитать около десяти наиболее употребительных жестов у греко-римских ораторов. [2, 493-1)]
До настоящего времени сохранились списки классических или языческих произведений, украшеных миниатюрами, на которых говорящие лица изображены с поднятыми перстосложенными руками. Например, творения Гомера в Миланской амбросианской библиотеке, «Энеида» Вергилия в Ватиканской библиотеки, труды Диоскорида, хранящиеся в Венской библиотеке. Кроме этого, известно употребление перстосложения рук как знак беседы и в нехристианских скульптурных произведениях, в частности древнегреческих. [2, 494–495]
Как следует из исторических памятников и источников, в христианской иконографии перстосложенные руки также символизировали процесс беседы. Спаситель, пророки, апостолы и святители изображаются с перстосложением рук в знак того, что они — лица проповедующие евангелие Царства Божия. Это подтверждает живший в VI веке Павел Силенциарий, в своем описании построенного императором Юстинианом собора св. Софии в Константинополе. Павел говорит об изображении Христа на одной из алтарных завес: «Он изображен протягивающим персты правой руки — в знак того, что Он вещает присноживой глагол, а в левой руке — имеющим книгу, которая содержит Божественные глаголы [т.е. евангелие]». [2, 496] Важным свидетельством является написанный в IV или V веке отрывок Пятикнижия Моисея, хранящийся в Венской библиотеке. Он украшен 24 миниатюрами, иллюстрирующих текст Пятикнижия. На миниатюрах многие лица изображены с перстосложенными руками, причем в таких ситуаиях, когда этот жест совершенно невозможно понимать в смысле благословения или моления — это было бы не просто несообразностью, но иногда даже кощунством. [2, 497] Например, с таким жестом изображен Исав, продающий первородство Иакову; Иосиф, рассказывающий сон братьям. На миниатюре, на которой Иосиф находится в темнице с хлебодаром и виночерпием, перед темницей изображены страж со своей женой: они обращены друг к другу с перстосложенными руками — ясно, что они разговаривают. [2, 497-1)] На миниатюре, иллюстрирующей грехопадение Адама и Евы, над ними видна рука из облака, означающая, что Бог что-то говорит им, причем понятно, что Он не благословляет их за грехопадение, а обличает их в нем. Таким же образом написано изгнание Адама из рая. [2, 497-2)] Другим свидетельством является греческая рукопись XII века, на миниатюрах которой имеется изображение говорящих лиц со следующим сложением пальцев рук: большой и большой средний соединены концами, малый средний прижат к ладони, а указательный и мизинец протянуты. [2, 497]
Знаменитый русский церковный историк Е. Голубинский, у которого я почерпнул часть фактологического материала для этого доклада, указывает, что рассмотренное значение перстосложения в иконографии сохранялось по крайней мере до половины XV века. [2,500] Только с этого времени (а, может быть, и значительно раньше) в Русской Церкви простертая рука с традиционным двуперстием (большой, малый средний палец и мизинец соединены, указательный и большой средний отогнуты) начинает на иконах символизировать именно двуперстное благословение. [2, 500] Апологеты старообрядчества начала XVIII века выговские братья Денисовы в своей знаменитой книге «Поморские ответы» для обоснования древности и авторитетности двуперстия приводят большой перечень случаев, когда на древнерусских иконах двуперстие изображено уже в качестве благословляющего жеста. [1]
При изложенном выше понимании символики перстосложенных рук возникает законный вопрос: а как же в таком случае на древних иконах изображался процесс молитвы? — В соответствии с церковной практикой древности, обычным жестом на молитве было воздеяние (т.е. поднятие) рук. Этот жест служил символом, или, лучше сказать, естественным внешним выражением пламенной и искренней внутренней молитвы. Святой апостол Павел, говоря об устроении церковной жизни молодых христианских общин, пишет в 1-м послании к Тимофею: «итак желаю, чтобы на всяком месте произносили молитвы мужи, воздевая чистые руки без гнева и сомнения» (1 Тим. 2:8). Наиболее ярким из сохранившихся и хорошо известных иконописных типов, отражающих подобную практику, является икона Божией Матери «Оранта» или «Знамение». Вообще, примерно до XV века воздеяние рук употреблялось на молитве как основной жест, а осенение себя крестным знамением было лишь сопроводительным действием в начале или по окончании руковоздеятельной молитвы. [2, 500–501] Так, например, изображены молящиеся в Месяцеслове императора Василия. [2, 502-2)]
Приведенные свидетельства позволяют утвеждать, что психологический символизм жестов является одной из неотъемлемых выразительных черт особого языка христианской иконы. Будучи основанным на символике жестов древнего мира он стал использоваться в иконе для выполнения ее главнейшей задачи: передать графическими средствами не только внешнюю сторону изображенного события или личности святого, но и внутрений смысл первого или духовное состояние второго.




Библиография

1. [Братья Денисовы.] Поморские ответы. Мануиловский Никольский монастырь, 1884.
2. Голубинский Е. История Русской Церкви. Том II, 2-я пол. тома. М., 1911, 616 с.
3. Монахиня Иулиания (Соколова). Труд иконописца. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1995, 224 с.
4. Пиз А. Язык телодвижений. М., 1996.
5. Успенский Л. А. Богословие иконы Православной Церкви. Б/м, Изд-во Зап.-Европ. Экзархата Моск. Патриархата, 1989, [репр.: М., 1998,] 476 с, илл.

 Отправлено: 23.05.09 12:54. Заголовок: Некий абрис проблемы..

Некий абрис проблемы. Попытки разобраться в типах перстосложения (ораторского) делались Крамером ("Причины, начала и последствия раскола в русской церкви 17 в") и Веденской (сотрудницей Софии Киевской в сборнике "Киево-Могилянский вестник", кажется).
Но нужен исследователь уровня Б.Успенского, чтобы примерную картину фунционирования риторических жестов -происхождения двуперстия из оных - утери интерпретационных моделей - происхождения именословного описать. Сам он говорит, что специально к этой теме возвращаться не будет...
Любопытен 2 тип риторического жеста (сейчас мы знаем его как рокерскую "козу"). Крамер на с.98 интерпретириует его как ветхозаветное благословление (святые только не видели воплощения Сына), "показывая два естества раздельно, как они их видели до соединения".
С ним изображается иногда и Христос, но чаще всего на русских иконах его можно видеть у сотника Логгина.

 Отправлено: 25.05.09 18:31. Заголовок: Ссылка пишет: я ука..

Ссылка пишет:

цитата:

я указывал на ораторский жест

Знаю человека, который наблюдал следующее.
Большое торжество, пускай будет – «свадьба», венчание. Много гостей, друзей. Большой стол. Радость, песни, вино, тосты, видеокамеры и фотоаппараты. Вот встает один из гостей, пускай это – «друг жениха». Его знают как хорошего рассказчика, «душу компании», поэтому все приготовились слушать. Он и в самом деле оправдывает ожидания, его тост долог, но и интересен для всех. Пока он говорит, его успевают несколько раз сфотографировать с разных точек.
Какое-то время спустя – пускай через год – супруги, отмечая годовщину совместной жизни, просматривают «фотографии со свадьбы». Вот – «друг жениха» увлеченно рассказывает некий сюжет, подводя свой рассказ к завершению в виде красивого тоста. И, остановленное фотовспышкой, на фотографии запечатлелось мгновение, оставшееся когда-то незамеченным: непроизвольный ЖЕСТ говорящего, точь-в-точь такой же, как на иконах!
Я думаю, что, в силу такого вот непроизвольного характера этого жеста, нет нужды истолковывать его как-то «детально», или «изобразительно»: что-де обозначает собою тот или иной палец, что – замкнутость и совокупление пальцев, и пр. (как это делают новообрядцы). Непроизвольность свидетельствует о том, что жест этот просто свойственен самому устроению человека, он, так сказать, «антрОпен». (Точно так же «антропна» оранта). Можно лишь попытаться, реконструировав какие-то глубинные ощущения самого говорящего, общими словами описать функционирование этого жеста в контексте произнесения речи. Например, рука, будучи продолжением тела и «частью» единого «целого» - человека, «сама» (т.е. в единстве состава человека, а потому и не нуждаясь в специальном, отдельном управлении со стороны мозга) строит этот жест, когда рассказчик стремится сосредоточиться, говорить точно и ярко, как бы «просеивая» слова и очищая их, делая их особо доходчивыми и усваиваемыми. В Деяниях св. Апостолов, в, кажется, главах 19, 21, …, есть сцены, описывающие споры и волнения больших количеств людей по поводу проповедуемого Павлом учения. Когда над бушующей толпой возникает оратор (св. Павел или Александр, в Ефесе), то он делает некий жест, после которого толпа утихает и начинает слушать. Это описано так: «Александр же, помаав рукою, хотяше отвещати народу» (Деян.19,33). Не есть ли это «мание рукою» обсуждаемый нами жест?
Но таких, свойственных самому устроению человека, жестов, вообще говоря, немало. К их числу относятся и двуперстие, и троеперстие.
Подобие этих жестов можно легко найти, например, в йоге, практикуемой в индуизме и буддизме. Ритуальные жесты рук в психотехнике востока называются мудрами. Мудра «жизнь» - ничто иное как наше двуперстие. Уже из этого факта можно сделать вывод, что двуперстие (мудра «жизнь») так же, как «ораторский жест» и оранта, свойственно самому устроению человека (ибо, если бы так не было, то восточные мудрецы и мистики, тысячелетиями занимавшиеся попытками постичь пути осуществления и освобождения человека, и не открыли бы этого жеста). И точно так же, как и «ораторский жест», оно изначально не требовало «детально-изобразительного» истолкования: что-де какой палец или наклон пальца обозначают (такое истолкование оно получает позже, в ходе формулирования православной доктрины в догматических спорах эпохи патристики-постпатристики).
Но точно так же дело обстоит и с троеперстием.
Но остается вопрос: какое-то должно быть объяснение появления «щепоти» в православной традиции? Меня всегда удивляло отсутствие в нашей «учебной» литературе какого-либо сносного объяснения этому. Самый обычный ответ: «Неизвестно, откуда»… Б. Успенский также не дает ответ о причинах, о происхождении, а просто сравнивает две традиции (русскую дораскольную и ново-греко-российскую). Не настаивая на окончательности и точности нижеследующего, осмелюсь предложить вот какую версию.
Наиболее полно являющие человека как Божие создание, предназначенное к Богообщению, - в его молитве, в его «универсальности-космичности», в его экклесиологичности, в его причастности Божией Благодати, - жесты типа оранты и двуперстия отвечают такому состоянию духа, в котором доминантами являются радость, ощущение победы, Всеприсутствия Бога, жажды протянуть к Нему руки, как младенец к матери или отцу; объять весь мир, пронизанный Присутствием и Попечением, и принести его Богу в благодарении и славословии. Это – жесты «всынения», богосыновства, когда «мы все – один во Христе Исусе» (Гал.3). Недаром ведь двуперстие в другой части света называется «жизнь». Протянутые вертикально пальцы десницы направлены в небо, вдоль мысленной оси, соединяющей небо и землю, или навстречу небесному лучу, нисходящему с Неба. Пребывание на этой оси означает быть в центре мира и одновременно превосходить мир, значит - быть причастным неоскудевающей жизни, бессмертию. Это соответствует человеку как «смотрящему вверх» (одно из древних толкований слова «антропос»), прямостоящему, восклоненному из земного поклона – аналога «позы эмбриона», а значит – «воскресающему». Эти жесты наиболее свойственны раннему христианству. Один из них – двуперстие – «законсервирован» и таким образом сохранен (в постпатристической «детализирующей» интерпретации) старообрядчеством.
Но было и сокрушение о грехах, было «умирание» и ощущение богооставленности, которое, думается, росло со временем, с веками становления «христианской империи». Росла, вместе с этим, доля индивидуализма в церковном благочестии, пока, наконец, не оказалась превалирующей. А вместе с индивидуализмом доминантными стали «сокрушение о грехах», старание «очистить душу» до последнего греха, несмотря на то, что грехов больше, чем «песка вскрай моря»; мысли о Боге как о далеком «юридическом» судье, как об «императоре», сидящем на стадионе и сурово оценивающем результаты «забега» подвижника-«раба». Это соответствует человеку согбенному, прижавшему к груди руку, свернутую в щепоть. Нечто иное, но тоже глубоко свойственное индивидуализму: «благословиться у старца», «паломничество по святым местам»: образ согбенного путника, припадающего к руке старца, завершившего душеспасительную беседу с просителем-паломником. Всему этому троеперстие присуще естественным образом.
Никоновские реформаторы приняли троеперстие от греков. У последних же свт. Григорий Палама на иконе 14 в. изображен еще с двуперстием. В 15. в Византия пала под турками. Мы вправе задаться вопросом: не является ли этот период (рубеж 14-15 вв., падение Константинополя) неким катализатором окончательного установления доминанты «щепоти» у греков? Если - да, то вопрос о происхождении и распространении троеперстия в православной традиции уже незачем будет считать неразрешенным или, тем более, неразрешимым.

 Отправлено: 25.05.09 21:29. Заголовок: Много пишите, понял ..

Много пишите, понял только то что жесты изображаемые на иконах для вас - случайные жесты, мышцы свело или еще что со святыми случилось, вот у них и скрючило пальцы нечаянно. Только книги есть об ораторском искусстве, где прямо написано об этих жестах, христианское искусство, массовое в том виде какое мы его знаем сейчас начало быть из Римских катакомб, из той области в которой эти ораторские жесты и применялись ораторами. Поэтому ничего странного не нахожу, что эти жесты перекочевали в своем прямом значении в иконопись, ереси они никакой не несут, но только лишь придают эмоциональную ноту. Двуперстие не было среди ораторских жестов, а вот щепоть (триперстие) означало мамону, деньги, да и сейчас люди показывая что нужно платить или деньги складывают щепоть и трут три пальца. Георгий Н. пишет:

цитата:

Никоновские реформаторы приняли троеперстие от греков. У последних же свт. Григорий Палама на иконе 14 в. изображен еще с двуперстием. В 15. в Византия пала под турками. Мы вправе задаться вопросом: не является ли этот период (рубеж 14-15 вв., падение Константинополя) неким катализатором окончательного установления доминанты «щепоти» у греков? Если - да, то вопрос о происхождении и распространении троеперстия в православной традиции уже незачем будет считать неразрешенным или, тем более, неразрешимым.

Ну старообрядцы в принципе так и считали и считают. Есть предание о папе Формозе, который начал складывать щепоть, есть уже не предание, а исторический документ, что и в 12 веке Римские папы предписывали благословлять и знаменоваться двумя перстами. По крайней мере нет ни одного памятника с щепотью, есть католические статую где три перста протянуты, два полусогнуты но еще не соединены с большим, эдакая переходная стадия к щепоти. Мы храним, что нам заповедали Соборы и Святое Предание, на нашей стороне святые отцы и древняя иконопись, а на стороне никонов - только католические статуи, собор 1666-67 и хохлы щепотники.

 Отправлено: 05.06.09 08:04. Заголовок: Долго не было возмож..

Долго не было возможности ответить, простите. Вот, добрался до компьютера и отвечаю. Итак:
Ссылка пишет:

цитата:

Много пишите

Вы, открыв тему, написали не меньше. Но, видимо, в самом деле стОит суждения, касающиеся вещей высоких и серьезных, суждения, по необходимости сложные, разбивать на сравнительно короткие отрывки, иначе сложное непрерывное рассуждение становится малопонятным, как стало оно малопонятным для вас:

Ссылка пишет:

цитата:

понял только то что жесты изображаемые на иконах для вас - случайные жесты, мышцы свело или еще что со святыми случилось, вот у них и скрючило пальцы нечаянно

Не поняв того, о чем я сказал, вы, м.б. невольно, а м.б. и в силу большей очевидности для вас той интерпретации обсуждаемых вещей, которую вы приписываете мне, - заподозрили меня в диаметрально противоположном тому, о чем я говорил. Но вы ошиблись.
Да, у всех что-нибудь когда-нибудь сводит, - у кого ногу, у кого пальцы, у кого - мышцы. Но уверяю вас, милейший, - я писал не об этом.
Не о немощах человеческих, не об особенностях, в частности, тех или иных состояний или процессов в «чреве и подчревном», а также надчревном, я писал. А писал о том, что обычно называют относящимся к загадкам и тайнам человеческой природы, подразумевая при этом не «причины» той или иной физической немощи (нервного тика, зуда), а непостижимый смысл человеческой жизни, тайну происхождения и последних судеб мира (центр которого мыслится в человеке).
Ответьте же теперь, «случайна» ли поза, которую будущий человечек принимает в утробе матери? А когда малыш протягивает ручки к маме или папе и таким образом «воздевает» их – это тоже «случайно»?
Нет, это не случайно, а Промыслительно.
Точно так же Промыслительно, или, иными словами, согласно и гармонично устроению Богосотворенного человеческого естества, предназначенного к оБожению во Христе, наличие системы (или систем) жестов, которые уже в самых древнейших (не говоря уже о позднейших) культурах были замечены и, на тот или иной лад, применены в метафизических, религиозных представлениях этих культур и соответствующих им ритуалах.
Мнение о природе символических жестов, которое вы мне приписываете, и то ее (природы) понимание, что я излагаю в действительности, принадлежат к мировоззрениям, коренным, или сущностным, образом отличным друг от друга. Для мировоззрения, которое вы – вольно или невольно – обозначили как понятное вам (и которое приписали мне, только поменяв знак), ценность представляет только «грамматика», или «книжность», - «буква». Иными словами, семантически нагружено только то, что «выговаривается» или «пишется», что «описано» посредством формулировок, сделанных рассудком и волей человека. А то, что не входит в эту область, объявляется «случайным», «хаотичным», «бесформенным» и, поэтому, бессмысленным. Такой подход можно было бы назвать так: абсолютизация ценности «культуры» при элиминировании, - вплоть до нигилизации, - ценности «природы». (С обратным знаком это было бы – возвышение ценности «природы» при умалении ценности «культуры», и именно такую интенцию вы мне приписываете).
Я же исхожу из принципиально иного видения реальности. Согласно такому видению, всё, абсолютно всё – и «природа», и «культура» - принадлежит неограниченному множеству проявлений сверх-«культурного» и сверх-«природного», не исчерпываемого ни «природой», ни «культурой», бесконечно превосходящего и «природу», и «культуру», ЛОГОСА КРЕСТА («слова крестного», см. Апостол в Пяток Великий и на Воздвижение, зач.125), в полном соответствии с общей мыслью Павловых Посланий о том, что о Христе, в Нем и для Него всё сотворено. ЛОГОС КРЕСТА – это, будучи, по мнению иудеев, «соблазном», а по мнению античных философов – «безумием», - на самом деле есть сверх-мирный Смысл мира, его Начало и Конец; благодаря ему Б~гъ открывается как Любовь, а Любовь – как бесконечная и безначальная Сверх-Сила. А человек – как ограниченный Началом и Концом, Абсолютным Первообразом своим – Христом и Абсолютным своим Совершением – Христом, Тем, во образ Которого был сотворен первопредок Адам (который сотворен «во образ Будущего», см. Апостол, зач.89).

 Отправлено: 06.06.09 02:47. Заголовок: И опять я не понял В..

И опять я не понял Вашей нити мысли...у Вас клубок о 40 концах..тут уж извините. "Простите меня не учился я в школах философских и грамматику греческую не познал"....можно мне по деревенски...как для дебилов Вашу мысль донести?
Я не понимаю даже поддерживаете Вы статью или наооборот ее отвергаете, за кучей букв я не могу распознать смыла(((((

 Отправлено: 08.06.09 20:47. Заголовок: Ссылка пишет: не по..

Ссылка пишет:

цитата:

не понимаю даже поддерживаете Вы статью или наооборот ее отвергаете

Статью-то вашу я как раз поддерживаю. Разве из моих слов невозможно было это понять?