Братия оповестила меня о новом положении храма в Малом Гавриковом переулке в Москве.
Теперь там йоги свой культ отправляют:
http://yogateachers.ru/page/novyy-dom-kundalini-yogi/mp/579/ Всё правильно. Культовое здание не должно быть без культа.
Тебе-то (Рябцеву то есть) спросят, какое собачье дело до рпсцешной кошачьей жизни?
А такое мне дело, что история этого храма неразрывно связана с историей моего падения-отпадения.
Ибо одно из самых ярких впечатлений моей жизни, в значительной степени повлиявшее на мою нынешнюю антиклерикальную позицию, - это провал дела получения храма в Гавриковом (не путайте только антиклерикальную позицию с атеистической...)
Так что я, как Лев Толстой, "не могу молчать"!
Расскажу по порядку.
Успенско-Покровский храм был полузаконно приватизирован профсоюзами (были, как всегда, разночтения в российском законодательстве). Никто бы им (профсоюзам) ничего не дал, но они каким-то образом добились покровительства вице-мэра Шанцева (он покровительствовал детско-юношеским спортивным школам). Поэтому все наши попытки получить храм были обречены на неудачу.
Но в 2005 году Шанцева отправили в Нижний Новгород губернатором, обстановка изменилась, и появилась возможность возобновить попытки. Об этом сообщили мне сочувствующие нам чиновники в мэрии (они же и рассказали мне о Шанцеве).
Началась большая работа. Результатом ее стал подготовленный проект постановления московского правительства, согласованный со всеми необходимыми инстанциями. Обитающие на просторах интернета "птицы небесные" всё равно не поймут, что значит собрать сорок(!) подписей согласования.
Готовить этот проект помогали некоторые чиновники из мэрии, которых мы всю эпоху митрополита Алимпия тщательно обрабатывали: водили на экскурсии на Рогожку, поздравляли со всеми праздниками, рассказывали о нашей принципиальной отличности от РПЦМП (а многие чиновники, открою страшную тайну, РПЦ терпеть не могут).
Эти чиновники взяли на себя львиную часть работы (чего чиновники обычно никогда бесплатно не делают).
Почти два года работали.
Осталось получить самую главную подпись - Лужкова. Чиновники, помогавшие нам, были не самого высокого уровня. Личного выхода на Лужкова не имели. Поэтому получить окончательное решение можно было только при личной встрече с Лужковым. А кто может из старообрядцев получить такую аудиенцию? Только митрополит.
Эти чиновники подготовили текст нашего обращения в мэрию, отразили в нём всё, что нужно отразить, и передали текст мне. Закончив работу, мы стали ждать встречи митрополита с Лужковым.
В мае 2007 года такая встреча была назначена. Я пришел к митрополиту Корнилию, передал ему подготовленное обращение и попросил передать это обращение Лужкову при встрече.
Митрополит съездил к Лужкову, вернулся. Я стою у дверей, подхожу, спрашиваю, как среагировал Лужков на наше обращение. И слышу в ответ:"Я не успел его передать Лужкову..."
У меня в глазах померкло:"Как "не успел"?!"
Этот ... "руководитель" отвечает:"Ну, мы говорили о нравственном воспитании народа и я не успел..."
С Лужковым?! О "нравственом воспитании"?!
Ну, я и ушел, пошатываясь от полученного удара...
На следующий день помчался к благодетелям-чиновникам. Может, думаю, не всё еще потеряно?
Встречают меня не просто невежливо... Орут с красными рожами так, что в ушах звенит: "Чтобы мы еще раз! с этими полудурками! связались! Чтоб больше с этим вопросом не являлись!" Короче рвут проект постановления у меня на глазах.
Чиновников можно понять. Они действительно много старались и сильно обиделись.
Немного успокоившись, рассказали мне, как проходила встреча. Действительно наш ... начал разглагольствовать о "нравственном воспитании". Лужков вынужден был слушать. Но у него же всё время расписано. На пустую болтовню времени нет. Поняв, что Корнилий ничего по делу не скажет, помощники Лужкова сказали, что время истекло. Лужков потом сделал внушение начальнику управления по связям с религиозными организациями, чтобы впредь проверять, с чем приходят руководители конфессий и неподготовленных пустопорожних встреч не организовывать.
Так один ..... может спустить в канализацию многолетний труд многих людей.